Эпоха выселений. Часть вторая?

Вот-вот в Латвии может повториться позорная катастрофа конца девяностых. Помните? – тогда на улице оказались десятки тысяч семей. Их вина обозначалась в коммунальных счетах в графе «итого». Другими словами, эти люди задолжали за квартиру (часто не по своей воле и не по злому умыслу, а из-за страшной бедности). Вместо помощи государства они получали решение суда о выселении. Экономическая ситуация в нынешней Латвии напоминает ту, прежнюю. Одними из первых социальные последствия кризиса ощутили сотрудники Рижского центра по защите прав детей.

В Рижский центр по защите прав детей поступают сотни и тысячи заявлений в год. Они похожи на листы одной большой книги, рассказывающей о бедах и стра-хах народа. Угнетенные кризисом люди ссорятся и разводятся, бьют друг друга и собственных детей. Тем, кто сохраняет моральную стойкость, тоже нелегко: сегодня многие получают повестки из домоуправлений с угрозами о выселении. Случаи встречаются вопиющие.

«Богачи» из развалюшки

Несколько недель назад в редакцию пришла жительница Земгальского предместья, мама шестерых детей. Младшему Антошке полтора года, старшей Наташе – одиннадцать. Не сегодня так завтра эта дружная семья может оказаться на улице.

– Мы платили по коммунальным счетам из последних сил, отдавая домоуправлению даже детские пособия, – поведала мама Анна, – но квартира у нас большая, четырехкомнатная. Сил не стало. Накопился долг.

От рассказа молодой женщины волосы на голове становятся дыбом. Ведь я твердо знаю, что многодетным семьям самоуправление оказывает социальную помощь, оплачивая большую часть квартирного счета. В чем дело, почему Анна лишена этой поддержки? Оказывается, большая семья «согрешила» перед законом.

– Недавно умерла мама моего мужа Роберта, – словно оправдывается женщина, – и оставила супругу в наследство маленькую квартирку в районе Агенскалнских сосен. Жилье находится в деревянном довоенном доме без удобств, но мы обрадовались: через несколько лет старшая дочка подрастет, переедет сюда и начнет самостоятельную жизнь. Рассудили с мужем, что до тех пор квартиру в Агенскалнсе можем сдавать.

Рассудить-то Анна с Робертом рассудили, но не учли, что таким образом нарушили суровые правила Рижской думы. Согласно им семья, обзаведясь второй квартирой, в Латвии считается богатой, – и никому дела нет, что это копеечное жилье, которое даже в аренду по нынешним временам не сдашь.

– Несколько месяцев социальные службы продолжали платить нам пособие, но прошлой осенью строго отказали: «Хватит! Теперь у вас есть вторая квартира, можете ее продать и какое-то время существовать на вырученные деньги», – цитирует социальных работников Анна.

Выход – уехать из Латвии?

Испуганные родители подали объявление о продаже второго жилья, но покупателей ждали тщетно: грянул кризис. Развалюшку никто не хотел даже смотреть, крутили носом и потенциальные арендаторы. К зиме семья с шестью детьми осталась в буквальном смысле на бобах.

Поначалу казалось, что помочь Анне не сложно. Ведь Рижская дума позиционирует себя, как помощница жителей, готовая вникнуть в их беды. С документами многодетной семьи мы отправились по кабинетам городского руководства. И… везде встретили отказ рассмотреть дело в индивидуальном порядке. «Пусть родители работать идут! – сказал мне в неофициальной беседе один депутат. – Детей наделать всякий сумеет, а потом вот бегут в самоуправление, чтобы оно эту ораву кормило».

Опешив от такого отношения, мы кинулись в Департамент благосостояния. Здесь заявление Анны, подкрепленное моими звонками и слезными рассказами о проблеме молодой семьи, приняли доброжелательно и обещали индивидуально рассмотреть. Но через две недели нашей читательнице снова пришел отказ в социальной помощи.

– Что будете делать? – спрашиваю поникшую маму, которая в эти дни ни о чем другом не думает, как только о квартирном долге в 500 латов.

– Не знаю. Наверное, уедем из Латвии. Здесь мы никому не нужны.

Такой же вопрос – что делать семье? – я задала руководительнице отдела проблем Рижского центра по защите прав детей Людмиле Гулбе. И убедилась, что даже альтруисты центра, за двенадцать лет спасшие от бед множество детей и их родителей, бессильны против слепой бюрократической машины.

– В Риге Анне и Роберту оставлен один выход: продавать одну из квартир и ютиться на меньшей площади, – говорит Людмила Гулбе.

Когда я в очередной раз ужасаюсь – мол, как так можно? – то в ответ слышу печальное откровение:

– Вы еще не видели, в каких страшных условиях живут другие многодетные семьи.

Литва и Эстония избежали беды

Это повод для разговора. Хотя в Думе как раз яростно обсуждалось само существование Рижского центра по защите детей, его председатель Янис Гулбис согласился на встречу с вашим корреспондентом. Видимо, тоже наболело…

– Похожие тяжелые времена для жителей Латвии начались в 1995 году, – припоминает Янис Гулбис, сам опытный политик, экс-депутат парламента и самоуправления, – до того времени в стране действовала щадящая политика социальной помощи. 50% средств на пособия поступало из государственного бюджета, другие 50% – из казны муниципалитета. Но в 1995 году правители решили, что стране нужен бездефицитный бюджет. Во имя этого были сокращены многие государственные расходы, и сильнее прочих пострадали самые бедные жители, у которых просто отобрали государственную социальную помощь. Бедное самоуправление не могло платить так много, как следовало. Тарифы росли. Это привело к первой волне выселения людей, задолжавших по коммунальным платежам. Пик этого бедствия пришелся на 2000 год, когда в суд было подано 12 тысяч таких исков.

Янис Гулбис рассказывает, что нашим соседям в Литве и Эстонии удалось избежать такого бедствия. Как? Благодаря продуманным законам. В этих странах государство выполнило свой долг перед народом и внесло поправки в конституции. В этих поправках говорилось, что право на жилье – это основное право человека, отобрать которое невозможно. Поэтому суды Литвы и Эстонии не принимают к рассмотрению дела о выселении. Домоуправления в этих странах имеют право взыскивать с неплательщиков только денежный долг.

– Я боролся за то, чтобы Латвия ввела похожий закон, – вспоминает Янис Гулбис, – но потерпел неудачу. Шесть раз Сейм отвергал предложенную нами поправку! Я все равно не давал никому покоя, за что меня наконец выкинули из Государственной комиссии по защите прав детей. Но я по-прежнему считаю, что если бы наш Сейм защитил жителей Латвии, это изменило бы саму политику государства. Депутатам пришлось бы серьезно думать, прежде чем принять очередной неблагоприятный для человека закон, ведь часть ответственности легла бы на государство и дорого стоила бы его бюджету.

У председателя Рижского центра по защите прав детей по сей день хорошие связи с политиками из Литвы и Эстонии. Недавно в Вильнюсе выслушать Яниса Гулбиса пожелали аж шесть депутатов литовского Сейма. Они беседовали четыре часа сряду.

– В Латвии же меня никто не слушает, – добавляет Янис, – лишь бы Гулбис был подальше и не беспокоил своими идеями! Особо не переживаю, что же, подальше так подальше. Но я хорошо понимаю законы духовного мира: хорошая идея рано или поздно все равно дойдет до человека, которому она нужна.

Если вернуться к системе защиты жителей в других странах Балтии, то снова окажется, что соседи нас опередили. В Литве, по словам Яниса Гулбиса, давно принят щадящий закон: если коммунальные траты превышают 25% от общего бюджета семьи, остальную их часть оплатит государство. В Латвии пока все наоборот.

– Я всегда вспоминаю ситуацию середины девяностых. Тогда женщины получали пособие по уходу за ребенком размером в 4 лата. И для некоторых это был единственный постоянный доход. В Литве они заплатили бы за квартиру 1 лат и никогда не оказались бы на улице. Наших же мамочек вынуждали отдавать домоуправлению все 4 лата, и в конце концов выселяли, как злостных неплательщиц, – приводит пример директор Центра защиты детей.

Не допустить повторения!

Вспоминать середину девяностых тяжело и стыдно. Никто толком так и не посчитал людей, выселенных на улицу, но речь идет о десятках тысяч семей, многие из которых растили детей. Последствия потери квартиры были для родителей ужасными. Специалисты Сиротского суда против воли вынуждены были отбирать детей у обездоленных мам и отправлять в детские дома.

– Раньше в Риге вообще не было детских домов, – уверяет Янис Гулбис, – но после выселений пришлось открыть такое заведение сначала в Зиемельском районе, где под детский дом отдали два бывших садика, потом – на Тейке, в Плявниеки и Иманте. Вы только подумайте, что мы в Латвии наделали! Сколько детей лишили семьи, сказав обедневшим родителям: «Пошли вон!», сколько взрослых довели до самоубийств, наркомании или алкоголизма.

Но то тяжелое время стало поворотным. Янис Гулбис, тогда единственный представитель Социал-демократической партии Латвии в Рижской думе, добился создания столичного Центра по защите прав детей. Решение об открытии учреждения обсуждали в разных комитетах ровно год. Потом правозащитникам выделили жалкие помещения на улице Ханзас. Там, где сейчас находится кабинет Яниса Гулбиса, располагалась лаборатория по определению качества дорожного покрытия.

– Они думали, что я в этих помещениях сломаю голову, – посмеивается директор, – но я не сломал. Весь ремонт сделали за 6 тысяч латов (в то же время ремонт помещений Сиротского суда, бывших в куда лучшем состоянии, стоил 60 тысяч латов). Сначала центр принимал множество телефонных звонков, очередь стояла до дверей. Теперь никаких очередей вы у нас не увидите. Спрашиваете, почему? Да потому, что на нашей вывеске написано, что принимаем мы каждый день с утра до вечера, а не один день в неделю, как другие чиновники.

Первыми жалобы часто рассматривают шесть районных комиссий Рижского центра по защите прав детей. Кроме них, центр поддерживает молодежное движение, девиз которого «Ребенок помогает ребенку». Будущие правозащитники работают в 92 школах Риги, защищая одноклассников от издевательств, помогая найти свое место в обществе. Всего в центре трудится около 30 человек, не считая волонтеров.

Родители в тисках долгов и кредитов

– В начале года мы почувствовали, что нагрузка растет. Заявлений о нарушении прав детей в Риге становится все больше, – сообщил Янис Гулбис, – и все больше сложных случаев, связанных с коммунальными проблемами людей. Например, недавно к нам обратился отец трех детей. В девяностые он потерял квартиру из-за долга. Но потом в «тучные» годы нашел хорошую работу и решил купить новое жилье, взяв кредит в банке. И вот – кризис. Работы снова нет, а погашать задолженность перед банком нужно, на что уходит 210 латов в месяц. Мужчина обратился в социальную службу с просьбой оплатить старшим детям обеды в школе и детском саду. Но инспектор неожиданно отказала в помощи: «У вас ведь есть банковский кредит!» Отец в замешательстве прибежал к нам и правильно сделал, потому что нет ни одного закона, который запрещал бы Думе помогать человеку, взявшему кредит в банке. Я встретился с заместителей юридического отдела Департамента благосостояния и прямо спросил: «Почему ваши работники осмеливаются давать такие распоряжения социальным службам? Вы не та власть, которая имеет право принимать решения. И не говорите людям ерунды!»

Это лишь один из тех эпизодов, которые Янис Гулбис разбирает десятками. Но если вопрос с выплатой пособий решить он может, то многие семейные проблемы рижан, связанные с экономическим кризисом, ему неподвластны.

– В детском мире есть свои правила, – говорит директор, – и свои группировки. Предположим, что вчера родители мальчика были богатыми, имели хорошую работу и давали ему большие карманные деньги. Он примкнул к группе богатых детей и относился с пренебрежением к бедным сверстникам. Но вот его родители потеряли работу, денег больше нет. Что дальше? Богатым друзьям такой товарищ больше не нужен, он потерял прежний статус. Идти к бедным ребенок тоже не хочет. Уверяю, что такие дети очень опасны! Подростки меланхолического типа в сложной ситуации могут пойти на самоубийство, холерики же будут решать проблемы с помощью кулаков. Улучшения ситуации я пока не вижу. Разводы и скандалы, споры и избиения – таких случаев с каждым днем все больше.

Центр едва не закрыли

Казалось бы, Дума должна оценить количество работы Рижского центра по защите прав детей и помочь ему, как только нужно. Но в 2009 году происходит прямо противоположное. Само существование центра поставлено под угрозу.

– Сначала нам, как всем чиновникам, урезали зарплаты. Мы согласились, но затем узнали, что Дума планирует сократить наш бюджет еще на 68%. Это значит, что денег нам хватило бы до апреля, а потом – ликвидация. Чтобы подсластить пилюлю, нам сообщили о присоединении центра к Департаменту благосостояния, что также было совершенным абсурдом, ведь в своей работе мы контролируем действия этого департамента, а не он наши!

Недавно заместитель господина Гулбиса побывал в Москве, которую часто приводят в качестве примера «неправильной» демократии. Но оказалось, что в столице России дела с защитой прав детей поставлены на ступень выше, чем в Латвии. Например, там уполномоченный по детским правам не подчиняется ни одному должностному лицу, он полностью независим.

– Поэтому, когда мне принесли проект присоединения центра к департаменту, я его подписал, но снабдил комментариями о законах, которые, на мой взгляд, Рижская дума в таком случае нарушает, – рассказал Янис Гулбис. –  Должно быть, это подействовало на депутатов, и решение пока заморожено. Одновременно нам выделили еще 100 тысяч латов. Значит, сокращение расходов центра в 2009 году будет всего 30-процентным. Придется уволить кое-кого из сотрудников, но жить будем. Одновременно на профилактическую работу с молодежью, которую хотели свернуть совершенно, депутаты все-таки пообещали 15 тысяч латов. Это вполовину меньше, чем нужно.

Итак, бюджет Рижского центра по защите прав детей выглядит отвратительно. Одновременно организация боится потерять помещения на улице Аусекля, на которые, как судачат, положили глаз большие люди. Но и районные комиссии правозащитников, и молодежное движение работу продолжат, не смотря ни на что. Это уже маленькая победа. Остальное зависит от государства. Как это не наивно, но хочется верить, что оно не допустит повторения страшной эпохи выселений, поскольку пора уже учиться на собственных чудовищных ошибках.